Творчество Дж.Р.Р.Толкина и английский модернизм

Глава 5. Проблематика творчества Толкина и модернистов.

Как форма, так и содержание литературного произведения отражают эстетические концепции конкретного автора. Не является исключением и творчество Толкина и модернистов. Проблематика их произведений тесно связана с восприятием мира как двух неразрывно переплетающихся реальностей.

Каким именно образом концепция двух реальностей существует на уровне содержания? Бытовая, обыденная реальность пуста и ничтожна, если нет связи с "истинной реальностью" ("true reality") (A Writer's Diary, p.57). На уровне содержания этому соответствует поиск истины, взаимопонимания, преодоление разорванности, непонимания и хаотичности в различных сферах жизни как выражение гармонизации разных планов бытия. Это может выражаться и как разрыв с привычным, с условностями, как поиск чего-то нового в жизни или искусстве. Эта же проблема, но перенесенная в сознание персонажа, реализуется как необходимость понять других и одновременно остаться собой и выразить себя: по мнению Р.Киели, Дж.Джойсу, В.Вульф и Д.Г.Лоуренсу свойственно "желание вырваться из ограничений тех выражений личности, религии, национальности, языка и истории, которые отгораживают людей друг от друга"^27* (р.13). Проблематикой определяется конфликт и задается система персонажей. В конкретных произведениях можно выделить две основные реализации конфликта: столкновение Природы и Цивилизации и осознание необходимости связи прошлого и будущего история не должна "прекратить течение свое". Таким образом, конфликт Природы и Цивилизации, романтический по происхождению, оказывается встроенным в усложненную систему как вариант или как выражение более глобального противоречия, присущего миру. Система персонажей, обусловленная, с одной стороны, проблематикой, с другой жанром, построена как система зеркал: любой персонаж сопоставлен с другим как его двойник в какой-то конкретной ситуации и одновременно противопоставлен третьему персонажу, причем эти взаимодействия постоянно изменяются.

Итак, лежащий в основе модернистских произведений поиск гармонии вне и внутри человека двигается по пути преодоления противоречий.

"'Улисс'... по своему замыслу является эпопеей" (Рымарь, с.43) и уже в силу этого "изображает преодоление разорванности эпического единства жизни; ... Все действия в романе ведут к восстановлению извечной гармонии Уэпического космоса, синкретического, мифического, внеморального единства бытия" (Рымарь, с.43). Таким образом, можно видеть, что идеи произведения "живут" у Джойса преимущественно на уровне формы, а не на уровне содержания. Автор выражает свое отношение к проблеме, лежащей в основе романа, путем выбора жанра, подразумевающего "заинтересованное отношение к миру", (Лейтес, с.18) и максимально широкий охват действительности, и ситуации поиска, странствия (quest): Блум и Стивен, представляющие две необходимые стороны жизни, стремятся к встрече, хотя это ведомо лишь автору. После такого отбора реалий, относящихся к формальному, а не содержательному уровню произведения, автору нет необходимости выражать свое мнение каким-то еще способом, к примеру словами "от автора": "Независимо от философских взглядов Джойса, его объективно выраженная в 'Улиссе' позиция заключается в утверждении того, что месиво жизни во всей его неприглядности не отключено от великих путей истории, что между ними существует органическая взаимосвязь" (Адмони, с.171-172).

Л.Раддик выделяет существенные черты творчества В.Вульф следующим образом: "A new focus on the inner rather than the outer portions of identity suggested the need for a revelation in art of the relation of the self to time, space, and the material world" (p.1). Таким образом, связь, взаимодействие, "философское утверждение гармонии жизни, необходимость глубинных связей между людьми" (Гениева, с.12) мыслятся как основная тема творчества Вульф, а обнаружение такой связи как метасюжет ее творчества, который может реализоваться, как и у Джойса, в форме путешествия-поиска к примеру, в романе "To the Lighthouse".

Сама В.Вульф писала об этом в статье "The novels of E.M.Forster": "Our business is not to build in brick and mortar, but to draw together the seen and the unseen" (p.107). В силу этого эпиграф к роману "Howards End" "only connect" можно поставить эпиграфом ко всему творчеству Форстера. Таким образом, у Форстера главная оппозиция выступает как противопоставление двух реальностей, и его романы, по мнению Д.Годфри, "изначально связаны с отношениями между видимым и невидимым мирами"^28* (р.1). На уровне деталей это может выражаться как наличие в обыденном мире неких предметов, отсылающих или намекающих на подлинную реальность (меч в "Howards End").

Для Д.Г.Лоуренса важным оказывается восстановление единого человека, разделенного на подсознание или чувства (преодоление сексуальных комплексов его героями) и опустошенный интеллект: "In several of Lawrence's novels we see the conflict between this mysterious 'dark consciuosness', this 'sense-awareness', and the 'intellectual' consciousness of the modern world" (Oldington, p.XVI). Таким образом, конфликт не только является "внешним" двигателем сюжета, проявляясь в отношениях между персонажами, но и переносится внутрь человека. Восстановленный человек воспринимает "Космос как огромное живое тело, частями которого мы все еще являемся"^29* (Apocalypse, p.29). Величайшей ценностью для Лоуренса становится "принцип, к которому человек обращается с благоговением жизнь самой вселенной"^29** (Bedient, с.117).

Глобальный конфликт двух реальностей может быть реализован как столкновение двух образов жизни, двух концепций существования человека и мира. В связи с этим возникает важная для модернистов проблема отношений Природы и Цивилизации, где Природа воплощение идеала жизни и человеческих отношений, а Цивилизация символ омертвения. Генетически восходя к романтизму, в творчестве модернистов и Толкина, как будет показано далее, эта коллизия выступает уже не как первоначальная причина мировой дисгармонии, но как выражение более общего конфликта, лежащего в основе мироздания. Таким образом, современный человек должен обрести потерянное "чувство гармонии со своим окружением, со средой, в которой он живет и работает: Форстер глубоко верит в это"^30* (Shusterman, с.14). По мнению Лоуренса, отделение человека от космоса "создало науку и машины, но и то и другое лишь плоды смерти"^30** (Apocalypse, p.31).

Часто эта оппозиция реализуется в конкретных романах как противопоставление города (завода, шахты) сельской местности (лесу, загородной или деревенской усадьбе). Особенно ясно это видно в романе Форстера "Howards End", который построен вокруг антитезы Лондон поместье Ховардс Энд, где о Лондоне сказано следующее: "the city ... rose and fell in a continual flux while ... the roads smelt more strongly of petrol, and were more difficult to cross, and human beings heard each other speak with great difficulty, breathed less of the air, and saw less of the sky." (p.102).

Но данная оппозиция не исчерпывает, естественно, всего многообразия конфликтов и коллизий в произведениях модернистов. К примеру, в романе В.Вульф "Mrs. Dalloway" эта оппозиция не работает: Лондон в восприятии персонажей полон зелени и цветов. Таким образом, в этом романе антитеза Лондона и усадьбы Бортон служит другой цели: сопоставить прошлое и настоящее, восприятие и память о нем.

У Т.С.Элиота город это "бесплодная земля" не потому, что там пахнет бензином, а потому что люди, живущие в нем, утратили понимание жизни и ее смысл: "The fact, that men have lost the knowledge of good and evil, keeps them from being alive, and is justfication for viewing the modern waste land as a realm in which inhabitants do not even exist" (Brooks, p.60).

Таким образом, проблема сохранения памяти, истории как знания о Добре и Зле уходит глубже, чем оппозиция Природы и Цивилизации, являющаяся одним из выражений это проблемы: "Destroy the old association between the land and the men who love her and you break a vital link with the instinctual life, with the sense of an ancient and unbroken heritage from from the past which creates and enriches our cultural symbols", пишет У.Стоун о Форстере (p.14). Таким образом, Ховардс Энд противопоставлен Лондону не только как Природа Цивилизации, но и как память о прошлом, непрерывность традиции, хранимой домашним очагом беспамятству, бездомности и неуюту города. В этом смысле Ховардс Энд символ всей Англии: недаром для автора вопросы "Кто унаследует Ховардс Энд?" и "Кто унаследует Англию?" равнозначны. Похожим образом шахте, деревне Тивершолл и усадьбе Рагби в романе Лоуренса "Любовник леди Чаттерлей" противопоставлен лес, "где бродили по чащобе лучники, а по дороге ездили на осликах монахи" ("And once there had been archers, and monks paddling along on asses") "подлинное сердце Англии" ("This is really the heart of England") (p.40), хранящее память о рыцарях и изящных амазонках.

Земля бесплодна потому, что пересохли родники: обмелевшая река Элиота "Бесплодная земля", "несвященный Ганг" у Форстера в романе "A Passage to India". Вода, по Юнгу, "является чаще всего встречающимся символом бессознательного" (с.140), которое представляет собой "всеобщее основание душевной жизни каждого, будучи по природе сверхличным" (с.134). Таким образом, вода как архетип, как хранитель родовой памяти человечества наиболее подходящий и емкий символ истории: в романе Дж.Джойса "Finnegans Wake" "история Ирландии и всего человечества не только в ее прошлом, но и в настоящем и будущем, подобно речному потоку проносится в подсознании погруженного в глубокий сон человека" (Михальская, 1966, с.62).

Проблема сохранения памяти как личной истории одного человека может быть выражена путем внутреннего конфликта: пребывание в пещерах оказывается для героев Форстера путешествием (passage) не только во времени и пространстве, но и путешествием по собственной душе. Спуск в пещеры, заключенные в толще гор, оказывается для человеком спуском в глубины собственной психики. Человек, с которым столкнулась Адела ее собственная Тень: "если человек в состоянии увидеть собственную Е_ТеньЕ. и вынести это знание о ней, задача, хотя и в незначительной части, решена: уловлено по крайней мере Е_личЕ_ностное бессознательноеЕ." (Юнг, С.141). Таким образом, можно согласиться с мнением Р.Сэйла, что "цель мифа осветить связь между прошлым и будущим" ("the aim of of the myth is only to illuminate the relationship between past and present") (p.53).

Знание истории, память дают возможность плодотворно существовать в современном мире: "the discovery of history ... enables Lawrence to transform his private terrors and joys into a fiction that is an enactment of the lives of impassioned and struggling people" (p.52). Это мнение Р.Сэйла кажется вполне применимым и к творчеству других писателей-модернистов.

В соответствии с обеими оппозициями распределяются и образы персонажей: чем ближе они, с одной стороны, к природе, земле, и к традиции с другой, тем лучше эти люди понимают мир. Р.Сэйл пишет о персонажах Лоуренса: "Modern heroes must be themselves historians... To feel that history may indeed have led us to a dead end, to be tempted to weep and despair, but then to defy, to insist that the human spirit need not be overcome despite all that is eager to annihilate it..." (p.11). В соответствии с их отношением к Ховардс Энду персонажи романа Форстера распределяются на самодовольных снобов (большая часть Вилкоксов), считающих усадьбу всего лишь складом для старой мебели, и на людей, которые могут "связать", понять, поставить себя на место другого. В связи с тем, что Ховардс Энд символизирует Англию, возникает проблема национального характера кто унаследует Англию? У Лоуренса герои зачастую противопоставлены по их отношению к природе. К примеру, Кристофер Чаттерли бесплоден не только в прямом смысле, он неспособен завязать настоящие человеческие отношения, но преуспевает как шахтовладелец, вводя технические новшества. У В.Вульф герои, скорее, противопоставлены в своем отношении к памяти, истории: Септимус гибнет, когда теряет память ("Love, trees, there is no crime what was his message? He could not remember it." "Мrs.Dalloway", p.88). Связан с естественной жизнью, природой и образ ребенка: неслучайно появление образов детей в романе "К маяку" В.Вульф и в конце романа "Ховардс Энд" Форстера.

Важной фигурой, стоящей на пересечении обоих антитез, оказывается женщина, наделенная способностью понимать чужую душу и чужой мир, хранительница семейного очага и родовой памяти. У Джойса Анна-Ливия Плюрабель это река, а значит олицетворенная память и история. Женщина открывает людям ограниченным возможность понять и увидеть весь мир, все его многообразие. Она обладает почти божественной способностью защитить, вокруг нее образуется некоторая аура положительных эмоций. Архетипически этот образ соотносим с фигурой Матери, являющейся, как и вода, еще одним символом коллективного бессознательного. Такие героини находятся в центре романов "To the Lighthouse", "Мrs. Dalloway", "A Passage to India", "Howards End": "Г-жа Мур и при жизни и после смерти играет важную роль в романе. Тут невольно напрашивается сравнение с г-жой Рэмсей из романа "К маяку" и с образом, весьма напоминающим г-жу Рэмсей с г-жой Уилкокс из "Ховардс Энд". Все эти женщины находятся в гуще жизни, связаны с процессами природы и благодаря какой-то глубокой интуиции проникаются таинствами вселенной. Мне кажется, что их можно соотносить с архетипом Матери" (Кеттл, с.378).

Кларисса Дэллоуэй, на первый взгляд и с точки зрения Питера Уолша, не более чем "безупречная хозяйка дома" ("the perfect hostess") (p.9), но у ее приемов есть глубинный смысл: "And it was an offering; to combine, to create" (p.109), потому что она владеет даром "чувствовать, почти угадывать людей"^31* (p.10), потому что "просто это она; она есть она" ^31** (p.71). Подобно тому, как миссис Мур и после смерти продолжает оказывать влияние на события, описанные в романе "A Passage to India", Кларисса верит, что "очевидное, видимое в нас до того зыбко, в сравнении с невидимым .. невидимое это и остается, возможно, в другом человеке, в месте каком-нибудь, доме каком-нибудь, когда мы умрем"^31*** (p.135-136)

"Mrs. Wilcox is the one who perceives intuitevely some of the deepest truths of human existence" (Shusterman, p.148). Она, "казалось, принадлежала дому и деревьям, бросавшим на него тень. Понятно, что она поклонялась прошлому, и что интуитивная мудрость, которой может наделить только прошлое, перешла к ней мудрость, которой мы даем неуклюжее имя аристократизма"^32* (Howards End, p.22). Такая женщина служит связующим звеном, будучи как бы воплощением "частной жизни, которая держит зеркало перед бесконечностью; личное общение, и только оно, когда-либо намекают на существование личности за пределами повседневного" ^32** (с.77). Основная задача миссис Вилкокс и Маргарет Шлегель строить "радужный мост, который должен соединять"^32*** (с.174) заставляет вспомнить лоуренсовскую "изменчивую радугу живых отношений"^32**** (Phoenix, p.532). Но для самодовольных и приземленных людей такая женщина может быть опасна, ибо, выводя их из круга привычных представлений, заставляет, будучи воплощением коллективного бессознательного зеркалом воды, заглянуть в собственную душу и увидеть обитающих в ней чудовищ, а потому в ней видят воплощение собственных кошмаров: "It sounds absolutely incredible, but for a moment Charles thought that she (Маргарет) was in love with him, and have come out to tempt him. Charles believed in temptresses, who are indeed the strong man's necessary complement, and having no sense of humour, he could not purge himself of the thought by a smile" (с.202). Будучи тесно связанными с природой, такие героини могут быть представлены как воплощение духа некоего места (Миссис Вилкокс и Маргарет поместье Ховардс Энд). Такое место (родной дом) само по себе является символом традиции и истории: "Houses, for Forster, were living symbols of an emotional and spiritual security" (Stone, p.16).

В творчестве Толкина без труда можно обнаружить тему противопоставления Природы и Цивилизации как оппозиции Жизни и Смерти: "the major appeal of 'The Lord of the Rings' grows from its underlying and pervasive presentation of the basic struggle of Life against Death" (Keenan, p.62). Из этого положения хочется сделать вывод, который делает Х.Кинан: "the forcing of a vague moral pattern (good VS evil) on the book contents is an unpromising endeavor"(с.64). Но большинство критиков все же думают, что столкновение в романе Добра и Зла первично, а конфликт Жизни и Смерти (и уже Природы и Цивилизации) является его проявлением: "The opposed forces also differ in their relation to nature" (Spacks, с.84), "Good is also connected with nature in the trilogy by its character as a creative, life-giving force" (Crabbe, p.94), "моральная основа выступает как антагонизм жизни и смерти, природы и машины, свободы и авторитаризма, мира и войны" (Кошелев, 1984, с.135). И тем не менее неоспоримо, что узловой конфликт ВК (Добро против Зла) реализуется как столкновение Жизни (Природы) и Смерти (машинной цивилизации): "the Free Peoples create in evocation and celebration of nature, in a preindustrial attitude which sees the world as essentially intеgrated (with people as a part of nature), while the servants of Sauron create in an industrial mode which intends to distinguish among parts of the world by setting some elements above other (Sauron above creatures, machines above natural forces)" (Crabbe, p.93). Зло проявляет себя как уничтожение всего живого и прекрасного. Этот конфликт как и в романах модернистов может проявляться через символические противопоставления мест: "the change of landscape is symbolic... the desolation of nature at Isengard and at Mordor is due to the technological devices of the Enemy" (Keenan, с.73). Земля, опустошенная войной и машинной цивилизацией, оказывается, естественно, бесплодной: "Here nothing lived, not even the leprous growths that feed on rottenness. The gasping pools were choked with ash and crawling muds, sickly white and grey, as if the mountains had vomited the filth of their entrails upon the lands about. High mounds of crushed and powdered rock, great cones of earth fire-blasted and poison-stained, stood like an obscene graveyard in endless rows, slowly revealed in the reluctant light" (The Two Towers, p.239). Только уничтожение Кольца Саурона символа и воплощения зла возвращает миру весну и плодородие: "the traditional association of the seasons underscore the theme of a change from death to life", "the complete pattern circles from natural fertility in the Shire to the technological desolation of nature at Mordor and afterward ends at the Shire and fertility again" (Keenan, с.74).

В соответствии со своим участием в конфликте на стороне Добра или Зла герои встают на сторону Жизни или Смерти: "The Enemy can be viewed as the objectification of the fears and self destruction (death instinct) of the inhabitants of Middle-earth" (Keenan, c.66). Как и для Лоуренса, для Толкина причиной обращения ко Злу, Грехопадения оказывается "ненасытное любопытство, синонимичное для Лоуренса с ненасытной жаждой власти"^33* (Fernihough, p.48) ⁽⁹⁾. "Основные" противники и победители Саурона хоббиты (по одному из мнений, homo+rabbit): "... they combine the strongest traditional symbols of life: the rabbit for fertility and the child for generation ..., therefore they are eminently suitable heroes in the struggle of life against death" (Keenan, с.67). Интересно, что в романе Форстера "Howards End" кролики тоже выступают как символ плодовитости к примеру, в начале романа усадьба Ховардс Энд и ее обитатели сравниваются с "кроличьим садком" ("rabbit warren") (p.3). В связи с этим интересно рассмотреть в ВК образ Сэма слуги Фродо. Садовник Сэм и еще один персонаж Том Бомбадил, хозяин Старого Леса оказываются практически неподвластными магии Кольца, которому бессильны противостоять сильнейшие и мудрейшие. Х.Кинан связывает это с тем, что "жизненная сила Сэма проистекает из его любви к садоводству, его связи с почвой"^33** (Keenan, с.70), это же верно в отношении Тома. Кончается роман свадьбами и рождением детей, о чем дополнительно сообщается в Приложениях в ВК.

Другое воплощение глобального этического конфликта столкновение памяти и истории с насильственным перерывом традиции. Саурон как воплощение Зла не просто повелитель машин: "If Sauron gained the Ring the whole process of history will be his to control. The Ring seeks and binds, and in binding it aborts process" (Sale, p.209). Таким образом, победа Зла это угроза не только биологическому, природному существованию, но и существованию истории как процесса, как преемственности традиции: "To be bound is to have the part of onself that is unique destroyed. Just as lore is the means whereby sentinent and articulate creatures assert and nourish their uniqueness by keeping their ties with past, so war is the struggle to be alive fought against any who seeks to destroy lore and the relation it implies" (Sale, p.209). С этим конфликтом связано в творчестве Толкина отношение к именам и названиям: "An interest in names and the past they evoke is one major sign" (Sale, p.199).

По своему отношению к памяти, традиции противопоставляются целые народы. Полностью на стороне Тьмы орки (orcs) существа, почти полностью лишенные того, что можно назвать культурой или цивилизацией: они общаются на искаженном и сведенном до жаргона языке, их предназначение бессмысленное уничтожение природных и культурных ценностей и объектов. Абсолютно противоположны им эльфы существа, чье бессмертие означает непрерывность в сохранении традиции. Они очень тесно связаны с живой и неживой природой.

Соотнося персонажей Лоуренса и Толкина, Р.Сэйл пишет: "the would-be hero must become a historian first, able to explore the past in order to see its implications for present" (p.208). После этого герой обретает силы и возможность "распознать непохожесть других, защищая нашу общую жизненность"^34* (p.237).

Жена Тома, Goldberry, и особенно эльфийская владычица Галадриэль оказывают героям помощь и защищают их от опасностей даже далеко от себя: "Goldberry and Galadriel are aspects of the Good Mother" (Brewer, p.263). Подарки Галадриэли неоднократно спасают жизнь героев (серые плащи прячут их от врагов, специально оставленная фибула от плаща помогает найти Мерри и Пина, фиал Галадриэли спасает Фродо и Сэма в пещере Шелоб). Также Галадриэль оказывается свидетельницей всей истории Средиземья, хранительницей знания и памяти трех эпох поэтому ее присутствие на страницах романа ставит путешествие (quest) Хранителей в контекст "большого времени" Толкиновского мира: "Наибольшей сложностью и богатством ассоциаций отличается образ Галадриэль. За ним, как за образом феи, имеющим фольклорные корни, тянутся образы леса, ночи, опасности, но и света, высокой красоты, мудрости, иного мира. Поэтому образ Галадриэль связан и с чудесными деревьями маллорнами, и с прошлым, и с будущим" (Кошелев, 1984, с.138) Также она оказывается посредницей между высшими духами мира и обитателями Средиземья: воспоминание о Галадриэли в логове Шелоб возвращает Сэму мужество и он призывает на языке эльфов (не зная этого языка и не сознавая, что он говорит) Элберет Сотворившую Звезды, которую эльфы (в том числе и Галадриэль) почитали более всего. Владея магией эльфийского Кольца Воды, Галадриэль может защитить свое королевство, Лориэн, и проникать в мысли живых существ "с водой связаны метафоры течения и отражения история и искусство" (Кошелев, 1984, с.137). Также она владеет волшебным зеркалом, которое выглядит как чаша с водой, и каждый заглянувший в него видит события, влиявшие на его судьбу в прошлом и могущие повлиять на его судьбу в будущем. Ее королевство Лориэн заповедник памяти, героям, пришедшим туда, кажется, что время остановилось и вернулось вспять к самым ярким и счастливым моментам жизни каждого. Во время пребывания в Лориэне Хранители наиболее ясно осознают то, что до того было спрятано в глубинах подсознания: посмотрев в глаза каждому из Братства Кольца, Галадриэль предлагает им "ясный, но безжалостный выбор между верностью и самой заветной мечтой: переложи смертельно опасную борьбу со Всеобщим Врагом на чужие плечи, сверни с дороги и мечта сбудется" (Хранители, с.440-441)^35*. Но это понимание может и принести гибель: как говорит Сэм, "люди сами носят в себе свою гибель, приносят ее в Кветлориэн и удивляются откуда, мол, взялась?"^35** (The Two Towers, p.288). Именно поэтому гибнет Боромир Сэм говорит: "it's my opinion that in Lorien he first saw clearly what I guessed sooner: what he wanted. From the moment he first saw it he wanted the Enemy's Ring!" (The Two Towers, p.289).

Из всего вышеизложенного можно сделать вывод о сходстве проблематики произведений модернистов и Толкина: в основе их произведений лежит столкновение двух реальностей, которое может проявляться как конфликт Природы и Цивилизации или как столкновение сил, стремящихся к уничтожению или сохранению истории, памяти, традиции. Сходство основного конфликта определяет сходство систем персонажей и отдельных типов персонажей (фигуры, несущее сходство с архетипом Матери).

27* "a desire to break out of the ... confinement of the aspects of personality, religion, nationality, language, and history, that isolate people from one another".

28* "are fundamentaly concerned with the relation between the seen and unseen worlds".

29* "The cosmos is a vast living body, of which we are still parts".

29** "principle towards which man turns religiosly a life of universe itself".

30* "sense of harmony with his surroundings, with the environment in which he must live and work: this is ... Forster's deeply held belief".

30** "... produced science and machinery, but both are death-products".

31* "Her only gift was knowing people almost by insiinct".

31** "there she was, however; there she was".

31*** "that since our apparitions, the part of us which appears, are so momentarily compared with the other, the unseen part of us which spreads wide, the unseen might survive, be recovered somehow, attached to this person or that, or even haunting certain places, after death".

32* "seemed to belong to the house, and to the tree that overshadowed it. One knew that she worshipped the past, аnd that the instinctive wisdom the past can alone bestow had descended upon her the wisdom to which we give the clumsy name of aristocracy".

32** "privite life that holds out the mirror to infinity; personal intercourse, and that alone, that ever hints at a personality beyond our daily vision".

32*** "the rainbow bridge that should connect...".

32**** "the changing rainbow of living relationship".

33* "the instrument of the Fall is seems to have been an insatiable curiosity, synonymous for Lawrence with an insatiable lust for power".

33** "this life strength of Sam's comes from his gardening, his relation to the soil".

34* "...to recognize the otherness of others while reaching out to assert our common livingness".

34* "each had felt that he was offered a choice between a shadow full of fear that lay ahead, and something that he greatly desired: clear before his mind it lay, and to get it he had only to turn aside from the road and leave the Quest and war against Sauron to others" (The Fellowship of the Ring, р.339).

35** "It sirikes me that folk takes their peril with them into Lorien, and finds it there because they've brought it".