Во время ежовщины людей почти буквально сажали пачками. Количество политических арестов в 1937 году в десять раз увеличилось по сравнению с 1936 годом157. Роберт Конквест оценивает их количество в период 1937–1938 годов приблизительно в 7–8 миллионов158, что составляет 4,5–5 % населения159. Однако наиболее пострадали как раз партийные кадры. Из 1966 делегатов XVII Съезда партии в 1934 году, 1108 человек — 56 % — были арестованы как "враги народа"160.
Сталин взял на вооружение термин времен Французской революции "враг народа"161, который теперь неразрывно связан с периодом сталинистского террора. Намек на него Муравьев даже вставил в свой перевод разговора между фермером Коттоном и Фродо о ситуации в Шире. По версии Толкина, фермер Коттон говорит: "и если кто-то становился «наглым», — так они [власть имущие] это называют, — то отправлялся вслед за Виллом", мэром, в Тюремные норы (R.360). У Муравьева фермер Кроттон говорит: "если же кто, говоря по-ихнему, "проявлял враждебность", тот живо оказывался, где и Вил Туполап" (М ВГ.329). В контексте политических репрессий намек Муравьева — явная подсказка советскому читателю.