Что-то привлекало меня в Бильбо давным-давно, когда он был еще мальчишкой, а позже – молодым хоббитом: когда я видел его в последний раз, он еще был несовершеннолетним. С тех пор он запомнился мне, его любопытство и ясные глаза, его любовь к сказкам и расспросы о большом мире вокруг Шира. Едва я попал в Шир, как сразу же услышал о нем. Он, похоже, был на языке у всех. Родители его умерли по хоббитскому счету рано, в возрасте восьмидесяти лет или около того; он же так и не женился. Он уже слегка тронулся рассудком, как говорили о нем, и целыми днями бродил в одиночестве. Видели, как он разговаривал с незнакомцами, даже с гномами.
«Даже с гномами!» В моей голове эти три вещи вдруг объединились: огромный Дракон с его жадностью, острым слухом и обонянием; неуклюжие гномы в тяжелых сапогах, с их старой местью; и шустрый легконогий хоббит, томимый, как я понял, жаждой увидеть большой мир. Про себя я посмеялся этой мысли; но тотчас же отправился повидаться с Бильбо, чтобы посмотреть, что сталось с ним за эти двадцать лет и так ли он многообещающ, как о нем говорят. Однако, его не оказалось дома. В Хоббитоне на мои расспросы только качали головами.