– Но ведь он пал в битве? – спросил я. – Орки все равно напали бы, как бы щедро Торин ни разделил свои сокровища.
– Это верно, – ответил Гэндальф. – Бедняга Торин! Он был великим гномом из великого Дома, несмотря на все свои злоключения; и хотя он пал в конце своего похода, большей частью именно благодаря ему Подгорное Королевство восстало из руин, как я того и хотел. А Дaин Железноногий стал ему достойным наследником. Однако, мы слышали, что Дaин пал, снова защищая Эребор, в то самое время, когда мы сражались здесь. Я скажу, что это тяжелая утрата; но просто чуду подобно, что он, в своем почтеннейшем возрасте[254], еще мог, как о том рассказывают, так мощно трудиться своим топором, стоя над телом Короля Бранда перед Вратами Эребора, пока не пала тьма.
А вообще-то все могло выйти совсем по-другому. Главное наступление было на юге, это верно; но все равно, пока мы защищали Гондор, своей длинной правой рукой Саурон мог нанести ужасный урон на Севере, если бы Король Бранд и Король Дaин не стояли у него на пути. Говоря о великой битве на Пеленноре, не забывайте о битве при Доле. Подумайте, что могло бы случиться. Драконье пламя и мечи дикарей в Эриадоре! В Гондоре могло не быть Королевы. Сейчас мы могли бы возвращаться с победой на развалины и пепелища. Но всего этого не случилось – потому что однажды вечером в начале весны я повстречал на дороге неподалеку от Брея Торина Дубощита. Счастливая встреча, как говорят у нас в Средиземье.