И когда никто не ответил ему, повторил он громче:
– Так где Нuниэль? Ее первой хотел бы я увидеть; и ей первой расскажу я о делах этой ночи.
Они же спрятали лица, и Брандир сказал, наконец:
– Нет Нuниэли здесь.
– Ну, так хорошо, – сказал Тyрин. – Тогда пойду я домой. Нет ли здесь коня для меня? А лучше были бы носилки. Я ослаб от трудов своих.
– Нет, нет! – воскликнул Брандир горько. – Пуст твой дом. Нет Нuниэли там. Она умерла!
Одна же из женщин – жена Дорласа, не любившая Брандира – закричала пронзительно:
– Не слушай его, господин! Он безумен! Он пришел, крича, что ты мертв, и назвал это доброй вестью. Но ты жив. Так почему верить его словам о Нuниэли – что она умерла, и еще худшим?
И Тyрин подошел к Брандиру.
– Так моя смерть – это добрая весть? – спросил он. – Да, ты вечно удерживал Нuниэль от меня, я знаю это. Теперь она умерла, говоришь ты? И еще хуже? Какую еще ложь замыслил ты в злодействе своем, Колченог? Не решил ли ты погубить нас гнусным наветом, раз никаким другим оружием ты не владеешь?