– Думал я, что крепчайший из людей я, – сказал Туор, – и много зим перемог я в горах, но тогда была у меня пещера и огонь в ней, а сейчас не знаю, хватит ли мне сил столько пройти по голоду и непогоде. Но будем идти, пока не угаснет надежда.
– Нет у нас другого выбора, – отозвался Воронвэ, – разве что лечь прямо здесь и заснуть в снегу навек.
И так шли они весь тот трудный день, опасаясь больше врагов, чем зимы; но по ходу их снег становился тоньше, ибо шли они теперь снова к югу в долину Сириона, и горы Дор-Лoмина остались далеко позади. В сумерках вышли они на высокий лесистый обрыв над Трактом. И тут они услышали голоса, и, выглянув устало из деревьев, увидели внизу красные огни. Отряд орков стоял посреди дороги лагерем, сгрудившись вокруг огромного костра.
– Гурт ан Гламхот {Gurth an Glamhoth}![18] – прошептал Туор. – Сейчас-то выйдет мой меч из-под плаща. За этот огонь рискну я жизнью, и даже орчатина будет нам сейчас наградой.